с-17.

[Venche.]

Занзас | Ария.Занзас- юный босс Вонголы. Встреча на приёме, подростковая влюблённость со стороны Занзаса без надежды на взаимность. А+

@темы: Ария, Занзас

Comments

[Гость]

1 160 слов

Занзасу шестнадцать, и он Десятый Вонгола.
Мутная история; то ли переворот, то ли несчастный случай, и вот – старый Тимотео, бывший Девятый, отец Занзаса, медленно умирает в самой дорогой, самой закрытой альпийской клинике.
Говорят, небо там – чистое и звонкое, и такое огромное, что кажется, вот-вот вывалится из оправы горизонта.
Ария допивает сок и протягивает бокал Гамме.
Ария мечтает об Альпах.
Ария смотрит на Занзаса, на его гладкое, красивое лицо, все еще сохранившее детскую наивную мягкость, и думает о союзах и выгодах. Этот год был богат на детей-боссов, и пока еще мало кто воспринимает всерьез молодого Вонголу, молодого Каваллоне, молодого Манчини.
По слухам, Девятый Вонгола до сих пор напоминает обгоревшую головешку. Он потерял больше семидесяти процентов кожного покрова, медицина бессильна – теперь его жизнь поддерживают регенерирующие артефакты. Занзас ездит в эту клинику каждый месяц.
О чем он говорит со своим предшественником, со своим отцом, с человеком, которого он убил?
Может быть, они просто молчат?
Шпионы Арии доносят, что они обсуждают союзы и выгоды, и Тимотео даже улыбается тем, что у него осталось от губ, а потом, когда Занзас уезжает, старику становится хуже, но он каждый раз упрямо выкарабкивается.
Кажется, Ария была слишком неосторожна: Занзас замечает ее взгляд, оборачивается – и салютует бокалом шампанского. Она сдержанно улыбается; рукой, затянутой в белую кружевную перчатку, берет протянутый сок – и подносит его к губам.
А потом отворачивается.
Сок вишневый, красный, как кровь, как смешные перья в волосах Занзаса.
Люди на большом приеме вроде этого похожи на капли воды в реке – столько раз перемешаются, и все такие одинаковые.
И люди, и взгляды.

Ария знает, как смотрят на нее те, кому что-то от нее нужно; те, кто опасается ее; те, кто хочет ее обмануть. И те, кто просто ее хочет. Последних меньше всего: почти всякий, кто смотрит с мужским горячим интересом, на самом деле относится к любой из первых трех категорий.
Даже Гамма, - думает Ария, катая на языке горько-сладкий вишневый вкус, чувствуя спиной чужой взгляд, - даже он. Гамме нужно больше, чем прочим. И прежде всего, сама Ария. Гамма хочет, чтобы Ария принадлежала ему - но Ария владеет слишком многим, чтобы уважать подобные желания.

Ария ведет плечом, наклоняет голову, позволяя волосам скользить по обнаженной спине над вырезом вечернего платья. Взгляд остается на месте.
Ария улыбается старику Лючиано, соглашается при случае пообедать у Галло, смеется над глупой шуткой младшего члена какой-то мелкой семьи - и думает о том, что так же чувствовала себя в прошлом году в Венеции, когда кормила голубей на площади, а потом Гамма аккуратно уронил ее на брусчатку и красная точка прицела в последнее мгновение соскользнула со щеки. Тогда на нее тоже кто-то долго смотрел.
Но не так.
Ария оборачивается, как только безымянный собеседник заканчивает шутить.
Занзас не отводит взгляд.
За это Ария ему улыбается.
На мгновение улыбка кажется чужой, неудобной, как слишком узкие туфли - потому что Занзас движением руки заставляет замолчать и растеряться юного Каваллоне, которого слушал и без того невнимательно, и направляется к ней - так неторопливо, как ходят тридцатилетние мужчины, а не шестнадцатилетние подростки. Даже если они боссы мафии.
Но вблизи он еще более юный и смешно хмурится – и Ария улыбается свободнее, чувствует, как в груди лопаются легкие, щекотные мыльные пузыри.
Занзас не кланяется – обозначает поклон кивком, не отрывая взгляда от ее губ.
- Синьора, - говорит он, протягивая руку. – Ария…
- Я не танцую, - приподнимает бровь Ария, и Занзас останавливается, непонимающий, с протянутой рукой и щеками, наливающимися румянцем смущения.

Гамма фыркает – и, кажется, вздыхает с облегчением, а Ария смеется – громко, заливисто, откинув голову назад. Какой же смешной этот мальчик, как приятно его смущать, как хорошо, что он здесь.
- Я не… - Занзас упрямо сжимает губы, сжимает кулаки – и остается на месте.
За это Ария поправляет его галстук и продолжает:
- Здесь жарко. Проводите меня на балкон, синьор… Занзас.
Он берет ее под руку и сразу будто становится еще выше. Свободной рукой Ария протягивает Гамме бокал. Гамма сжимает ее запястье – до боли, со злостью. Он знает ее так же хорошо, как и она его. Может быть, даже чуть лучше.
- Нет, Гамма, - произносит Ария «тем» голосом – и чувствует, как дрожь проходит по телу Занзаса.
Они проходят сквозь толпу, как раскаленный нож, плавящий брусок масла; теперь, заполучив Арию, Занзас ведет ее как сокровище, как приз, как добычу.
Она находит это милым.
- Шампанское? – шепчет Занзас, склоняясь к ее уху – так, будто имеет право на этот слишком интимный жест.
- Сок, - уворачиваясь, бросает Ария. – На ваш выбор, синьор Занзас, но если мне не понравится, я вылью его вам на голову.
Тогда он останавливается – перед открытыми дверями, ведущими на темный балкон - и растерянно, почти обиженно спрашивает:
- Я что, что-то делаю не так?
- Когда вы сделаете что-то не так, - Ария выдерживает паузу, разглядывает резкие четкие скулы, темные густые ресницы, юную, свежую линию рта, - я скажу вам об этом. Сок.

На балконе не так темно, как могло бы быть: парк внизу тонет в пятнах пестрого света, разноцветные фонарики сливаются в радугу. Ария прижимает ладони в тонких перчатках к прохладному мрамору, смотрит во тьму за радугой. Стекло звякает о мрамор почти неожиданно.
- Вишневый, - говорит Занзас с тенью раздражения. Ария прячет улыбку - слишком медленно, так, чтобы мальчик успел ее заметить.
- Благодарю, - она передвигает бокал, ставит перед собой. Занзас опирается спиной о широкие перила, скрещивает руки на груди и смотрит на нее сбоку. Ария поворачивает к нему голову и принимает светский вид.
- Вам очень идут эти перья, - серьезно говорит она. - И хвост. Он, знаете, оттеняет... Эээ.. Оттеняет.
Арии нравится смотреть, как краснеют мальчики, не достигшие совершеннолетия. Все по-разному.
Когда-то она спросила юного Каваллоне, собирается ли он оправдывать семейное прозвище или будет носить его незаслуженно - и наслаждалась видом легкого, нежного и все же яркого румянца на золотистых щеках.
Занзаса бросает в тяжелую темную краску, в нем вскипает злая ярость, смешанная с искренней подростковой обидой. Все-таки мальчишка, думает Ария, такой мальчишка. И кладет руку на его плечо.
- А мне идет мое платье, - ласково говорит она, - и моя охрана, например. Ну же, Занзас, не тушуйтесь.
- Я хотел поговорить о делах, - холодно отвечает Занзас. Плечо под ее пальцами будто окаменело.
Ария внутренне хмурится, но не позволяет сожалению скользнуть по лицу.
Ее время почти вышло, и о делах она уже не говорит. Обеды; приемы; ужины тет-а-тет; все, что ей осталось. Но если мальчик хочет играть в дела вместо флирта - значит, по крайней мере, он взрослее, чем ей казалось.
- Я вас слушаю, Занзас, – улыбается Ария. Занзас смотрит ей в глаза одно мгновение, два, три - и когда его взгляд вспыхивает отчаянием, Ария понимает, что ошиблась еще раз.
- Я люблю вас, - говорит он, и в его голосе совсем нет надежды.
Он все-таки смог меня удивить, думает Ария.
Но так даже хуже, намного хуже, и здесь они остановятся.
- Это и есть ваши дела, Вонгола? – спрашивает Ария, отставляя сок.
Занзас болезненно морщится и сам не замечает, как комкает пиджак. В этот момент в нем что-то необратимо ломается. Что-то, что он хотел отдать Арии – целиком, без остатка, без учета союзов и выгод.
Но Ария думает об Альпах.
Ария смотрит на Занзаса, пытаясь запечатлеть его в своем сердце.
Вот он удивится, когда ее переживет обгоревший старик.

[Адая]

Автор, это невероятно! Атмосфера, ситуация, герои... Никогда не воспринимала этих двоих как потенциальную пару. А тут... готова зачитывать Ваш текст вслух! Спасибо!)

Какие они...
...живые, блин. Обалденные, настоящие, они видятся даже... людьми.
И какие они... достоверные! И Занзас, и Ария, и даже брыкливый Гамма.
Так задумано, чтобы читать и влюбляться, дааааа... Спасибо Вам за это!

Ария смотрит на Занзаса, пытаясь запечатлеть его в своем сердце.
Вот он удивится, когда ее переживет обгоревший старик.

- вот тут прямо до дрожи, боже мой...

Не он.

[~undead]

Невероятный текст, просто отличный. Слов нет. Спасибо большое!
Не заказчик.

[Гость]

Они такие верибельные, что это просто прекрасно.
не з

[Inkaly]

Нет слов

[Гость]

Спасибо большое вам всем! Автор сама пока писала, растрогалась по самые гланды, а под конец - так совсем. Но радостно, когда твое ОТП вызывает такую теплую реакцию.

[Venche.]

Very nice! Отрадно видеть, что последнее любимое ОТП обретает популярность. Покажетесь?

Слоупочная вторая половина заказчика пришла и здесь выразить благодарность автору, спасибо за фик, дай бог не последний по этому пейрингу

[Гость]

Волшебно. Просто волшебно.
Ни разу не он.

[Двухголовая]

Venus en Bessons, покажусь, что ж нет. Простите за задержку, редко бываю на дневниках.

Вишневая Ария, а, так ты еще и пол-заказчика! Вообще приятно порадовать.

Гость, спасибо!