Ещё не было и пяти утра, когда Ямамото, сонная, но излишне напряжённая для только что вынырнувшего из грёз человека, вышла из спальни. Её тело было сухим, но неприятно липким и создавалось впечатление, будто его облили сладким сиропом, который успел подсохнуть за короткую летнюю ночь. Она была не менее душной, чем день и достаточно жаркой - Такеши напрасно опасался переборщить с охлаждением, беспокоясь о том, чтоб Хаяко не простудилась. Лучше бы оставил кондиционер включённым, тогда, возможно, это подарило бы ей ещё несколько спокойных часов сна, но вместо этого она вынуждена плестись в душ, не в состоянии справится с отвращением. Кожа чесалась: стоило ей провести ногтями по шее, как начинал требовал того же участок под лопаткой, она тянулась рукой туда – и тут же появлялось нестерпимое желание почесать заднюю поверхность бедра. Это раздражало. Но куда более раздражающим и беспокоящим было другое – нерегулярные, безболезненные, но от этого не менее надоедливые сокращения в передней части живота. Ложные схватки пугали и заставляли настораживаться, прислушиваться к себе, гадая что это может быть – ей всё время казалось, что она в нужный момент не отличит их от настоящих. Иногда она до такой степени терялась и поддавалась волнению, что посреди ночи подымала на уши своего доктора и мужа, уверяя, что начинает рожать и ей срочно нужно в больницу, где ей раз за разом сообщали, что она обозналась. О, сколько это принесло хлопот и испортило нервов как ей, так и окружающим. Живот привычно за последние недели окаменел и она глубоко вдохнула, мысленно повторив, что хватит заблуждаться. Ей очень хотелось бы, чтоб схватки были настоящими и она поскорее избавилась от тяжести, боли в пояснице, от непокидающей её бессонницы и постоянного ожидания, но нет. Единственное, что отступило – затруднённое дыхание и Хаяко с удовольствием втягивала через нос холодный воздух. Кондиционер, пикнув, опять погнал его по просторному помещению. «Чёртова жара… Когда же я рожу наконец?» Доктор сказал, что ещё немного – ребёнок уже опустился и перестал давить на диафрагму, в этом и крылась причина улучшения самочувствия. Ямамото считала дни и удивлялась насколько долго длилось предсказанное «чуть-чуть». Числа июня сменялись друг за другом, разгулявшееся солнце припекало всё сильнее и безжалостнее, а Такеши всё чаще подскакивал от одного лишь, показавшегося ему подозрительным, её движения или взгляда. Но ничего не кончалось. Она не видела финиша и не знала как достичь его за максимально короткий срок. Оставалось лишь «ждать, ждать, и ещё раз ждать, голубушка, этого прекрасного момента». За голубушку, и просто потому, что в тот день Хаяко была особо… впечатлительна (пусть ей простят небольшую слабость), доктор лишился одной из своих пациенток. Ямамото быстро нашла ему замену – несговорчивого мужчину с басовитым голосом, но он, конечно же, ничего не изменил от слова совсем, зато был не настолько противным. Она зашла на кухню и налила себе в стакан оставленный с вечера зелёный чай. Только что вынутый из холодильника, он остужал через стеклянные стенки разгарячонную ладонь. Девушка сделала несколько глотков, чтоб утолить жажду и выглянула в широкое окно: над горизонтом показался её мучитель, яркий, щедро осветивший всё вокруг. Наступал новый, вовсе не бесконечный, как Хаяко могло показаться, день. Ещё один, зачёркнутый в календаре, ещё один приближающий к концу и одновременно началу чего-то большего…
-
-
13.06.2011 в 23:34-
-
13.06.2011 в 23:37-
-
13.06.2011 в 23:37-
-
13.06.2011 в 23:40-
-
13.06.2011 в 23:55-
-
14.06.2011 в 00:01510
Ещё не было и пяти утра, когда Ямамото, сонная, но излишне напряжённая для только что вынырнувшего из грёз человека, вышла из спальни. Её тело было сухим, но неприятно липким и создавалось впечатление, будто его облили сладким сиропом, который успел подсохнуть за короткую летнюю ночь. Она была не менее душной, чем день и достаточно жаркой - Такеши напрасно опасался переборщить с охлаждением, беспокоясь о том, чтоб Хаяко не простудилась. Лучше бы оставил кондиционер включённым, тогда, возможно, это подарило бы ей ещё несколько спокойных часов сна, но вместо этого она вынуждена плестись в душ, не в состоянии справится с отвращением. Кожа чесалась: стоило ей провести ногтями по шее, как начинал требовал того же участок под лопаткой, она тянулась рукой туда – и тут же появлялось нестерпимое желание почесать заднюю поверхность бедра. Это раздражало.
Но куда более раздражающим и беспокоящим было другое – нерегулярные, безболезненные, но от этого не менее надоедливые сокращения в передней части живота. Ложные схватки пугали и заставляли настораживаться, прислушиваться к себе, гадая что это может быть – ей всё время казалось, что она в нужный момент не отличит их от настоящих. Иногда она до такой степени терялась и поддавалась волнению, что посреди ночи подымала на уши своего доктора и мужа, уверяя, что начинает рожать и ей срочно нужно в больницу, где ей раз за разом сообщали, что она обозналась. О, сколько это принесло хлопот и испортило нервов как ей, так и окружающим.
Живот привычно за последние недели окаменел и она глубоко вдохнула, мысленно повторив, что хватит заблуждаться. Ей очень хотелось бы, чтоб схватки были настоящими и она поскорее избавилась от тяжести, боли в пояснице, от непокидающей её бессонницы и постоянного ожидания, но нет. Единственное, что отступило – затруднённое дыхание и Хаяко с удовольствием втягивала через нос холодный воздух. Кондиционер, пикнув, опять погнал его по просторному помещению.
«Чёртова жара… Когда же я рожу наконец?»
Доктор сказал, что ещё немного – ребёнок уже опустился и перестал давить на диафрагму, в этом и крылась причина улучшения самочувствия. Ямамото считала дни и удивлялась насколько долго длилось предсказанное «чуть-чуть». Числа июня сменялись друг за другом, разгулявшееся солнце припекало всё сильнее и безжалостнее, а Такеши всё чаще подскакивал от одного лишь, показавшегося ему подозрительным, её движения или взгляда. Но ничего не кончалось. Она не видела финиша и не знала как достичь его за максимально короткий срок. Оставалось лишь «ждать, ждать, и ещё раз ждать, голубушка, этого прекрасного момента». За голубушку, и просто потому, что в тот день Хаяко была особо… впечатлительна (пусть ей простят небольшую слабость), доктор лишился одной из своих пациенток. Ямамото быстро нашла ему замену – несговорчивого мужчину с басовитым голосом, но он, конечно же, ничего не изменил от слова совсем, зато был не настолько противным.
Она зашла на кухню и налила себе в стакан оставленный с вечера зелёный чай. Только что вынутый из холодильника, он остужал через стеклянные стенки разгарячонную ладонь. Девушка сделала несколько глотков, чтоб утолить жажду и выглянула в широкое окно: над горизонтом показался её мучитель, яркий, щедро осветивший всё вокруг. Наступал новый, вовсе не бесконечный, как Хаяко могло показаться, день. Ещё один, зачёркнутый в календаре, ещё один приближающий к концу и одновременно началу чего-то большего…
-
-
14.06.2011 в 00:06-
-
14.06.2011 в 00:08-
-
14.06.2011 в 00:14Не заказчик.
-
-
14.06.2011 в 00:20