тут 383 словаКогда Гокудера прижимается лбом к холодному стеклу, за которым медленно падающий снег красиво поблёскивает в свете фонаря, его тяжёлые веки едва подрагивают от усталости и грусти, наполняющей его в полном одиночестве, но разум ничуть не опьянен желанием сна. Одно и то же воспоминание всплывало перед глазами, казалось, эта картинка выгравирована на обратной стороне его век, и даже закрыв глаза, он не сможет спокойно уснуть. Сегодня Гокудера Хаято первый раз убил невинного человека. Хаято отчётливо чувствует, как уставшие глаза наполняют горячие слёзы, которые он не сдерживает, но старается не моргать - остатки мужества. Когда их становится слишком много, крупные капли быстро скатываются по щекам к подбородку и капают вниз, на подоконник, оставляя после себя влажные дорожки, по которым катятся следующие солёные капли. Хранитель Урагана даже не пытается торопливо стереть их рукавом, снова и снова прогоняя роковое воспоминание: ищет ошибку, оплошность, ведь казалось, что все идёт так, как нужно, всё правильно: враги Вонголы должны быть повержены, но откуда, откуда там взялся обыкновенный, дрожащий от страха, безоружный человек, попавший под удар?! Гокудера даже не пытается оправдать себя: слабая реакция вина слабых тренировок. Он бы успел отвести удар, будь он чуть более дальновидным, чуть более ловким, чуть более сдержанным, как ему сотни раз говорили! Не нужно было в пылу крушить всех подряд, стараясь не глядеть в отчаявшиеся глаза. Откуда-то сзади слышится обеспокоенное: "Мырр", и бесшумный топот мягких лапок. Ури запрыгивает на подоконник и трётся о рукав тёмной рубашки, сопровождая это своими кошачьими, наверное, тёплыми словами. По крайней мере, Хаято хочется в это верить. Становится чуточку теплее от не обвиняющих красных глаз кошки, в которых нет жуткого изумление, как на лице Ямамото, когда тот увидел уродливый труп с открытыми, сохранившими в себе ужас смерти, стеклянными глазами, смотрящими прямо на Гокудеру. - Кошка, - зачем-то произносит он, очень тихо и хрипло, сам себе, и чешет её под подбородком. А Ури урчит и ластится к нему. И согрешившая душа чуточку успокаивается, когда в мокрую горящую щёку утыкается влажный холодный нос; жёсткие длинные усы щекочут ухо, и Хаято тоже улыбается, стараясь не сдавливать сильно хрупкую Ури в своих благодарных объятиях. Хаято думает, что они, наверное, больше любят и понимают друг друга, чем кажется на первый взгляд. - Ури, ты самая лучшая кошка на свете, - улыбаясь, шепчет он, и надеется, что осторожно впивающиеся в плечо когти это - проявление ответной любви.
Не получается. Не выходит. Встало на одном месте и не идет дальше. Даже сейчас – глаза на мокром месте от злости – Гокудера не может думать о том, что он бесполезен, в отличие от остальных. Только о том, чего он еще не понял, какую пропустил подсказку. Даже если очень захотеть, он все равно ни на минуту не может выпустить загадку из головы. Все уже давно спят, на базе тихо, как на кладбище, и поэтому мягкие кошачьи шаги так хорошо слышны. Ури переступает через порог, останавливается с занесенной передней лапой, а потом садится там же, обернув длинным хвостом пушистый зад. Гокудера рефлекторно – уже успел заработать привычку – подтягивает, сгибает в коленях вытянутые ноги: мало ли что ей в голову взбредет. Он старается взять себя в руки, но вот несчастье: лоб теперь близко к коленям настолько, что можно упереться в них… и в глазах нестерпимо горячо. Он смаргивает, потом еще раз, и еще, потом вздрагивают плечи, и первый всхлип получается таким громким, что ушки Ури встают торчком, и она мигом теряет расслабленный вид. Гокудера сильно прикусывает губу, но уже поздно: слезы прорвались и не хотят останавливаться. Шмыгнув носом, Гокудера резко утирает глаза рукавом. Ури вскакивает с места, следя за его рукой. Гокудера плачет, давясь слезами и беспомощностью перед самим собой. Звуки Ури как будто пугают. Она пятится, наклонив голову и не сводя с него взгляда, а потом быстро кидается вперед и больно кусает его за голую ногу – впивается зубами в косточку на лодыжке. Зашипев, Гокудера весь раскрывается и кричит, срывая голос на конце фразы: – Отвали, тварь!!! Еще ты меня будешь кусать! Ури не шевелится, замерев неподалеку, как будто в камень обратилась. Разрыдавшись еще горче, Гокудера снова утыкается в колени, жестоко комкая края брючин. Кошка медленно, вытаращив большие глаза, опять подходит к нему и лижет укушенное место, а вместе с ним – и пальцы, оказавшиеся поблизости. Язык у нее шершавый и мокрый, но Гокудера не обращает внимания. Ури бодает его ногу и проходит под коленями, выгнув спину. Она становится справа, негромко муркнув, кладет передние лапы ему на руку. Гокудера поворачивает в ее сторону заплаканное лицо. Ури серьезно и удивленно пялится на него, как только кошки умеют – круглыми влажными глазами. Как будто она тоже хочет заплакать. Ури отталкивается и запрыгивает ему на живот, топчется тяжелыми лапами, решительно облизывает подбородок. – Дурочка, – бормочет Гокудера, улыбаясь сквозь слезы, – соленое ведь. Он поднимает кошку, придерживая под передними лапами, и смотрит на ее светлую морду, пока Ури не задирает задние лапы, показывая, что ей неприятно. Гокудера отпускает ее. Ури укладывается на его животе, повернув под себя лапы. Гладить ее он не рискует, и она довольно жмурится ему в лицо, начиная мурлыкать. Вибрации ее теплого мягкого тела успокаивают. Гокудера целует кошку в широкий лоб. Она тут же раскрывает красные глаза. – Спасибо.
Автор-сан 1, некоторые ошибки кусаются цепляют глаз, но, в основном, текст оставляет в душе искренность. Автор-сан 2, у вас есть дома кошка, нэ?.. Она такая у вас получилась.. живая?)
Автор первый больше акцентировал внимание на чувствах. Автор второй больше опирался на тепло действия.
автор.
довольный зокащег
Автор
Не получается. Не выходит. Встало на одном месте и не идет дальше.
Даже сейчас – глаза на мокром месте от злости – Гокудера не может думать о том, что он бесполезен, в отличие от остальных. Только о том, чего он еще не понял, какую пропустил подсказку. Даже если очень захотеть, он все равно ни на минуту не может выпустить загадку из головы.
Все уже давно спят, на базе тихо, как на кладбище, и поэтому мягкие кошачьи шаги так хорошо слышны. Ури переступает через порог, останавливается с занесенной передней лапой, а потом садится там же, обернув длинным хвостом пушистый зад.
Гокудера рефлекторно – уже успел заработать привычку – подтягивает, сгибает в коленях вытянутые ноги: мало ли что ей в голову взбредет. Он старается взять себя в руки, но вот несчастье: лоб теперь близко к коленям настолько, что можно упереться в них… и в глазах нестерпимо горячо. Он смаргивает, потом еще раз, и еще, потом вздрагивают плечи, и первый всхлип получается таким громким, что ушки Ури встают торчком, и она мигом теряет расслабленный вид. Гокудера сильно прикусывает губу, но уже поздно: слезы прорвались и не хотят останавливаться.
Шмыгнув носом, Гокудера резко утирает глаза рукавом. Ури вскакивает с места, следя за его рукой.
Гокудера плачет, давясь слезами и беспомощностью перед самим собой. Звуки Ури как будто пугают. Она пятится, наклонив голову и не сводя с него взгляда, а потом быстро кидается вперед и больно кусает его за голую ногу – впивается зубами в косточку на лодыжке. Зашипев, Гокудера весь раскрывается и кричит, срывая голос на конце фразы:
– Отвали, тварь!!! Еще ты меня будешь кусать!
Ури не шевелится, замерев неподалеку, как будто в камень обратилась. Разрыдавшись еще горче, Гокудера снова утыкается в колени, жестоко комкая края брючин. Кошка медленно, вытаращив большие глаза, опять подходит к нему и лижет укушенное место, а вместе с ним – и пальцы, оказавшиеся поблизости. Язык у нее шершавый и мокрый, но Гокудера не обращает внимания. Ури бодает его ногу и проходит под коленями, выгнув спину. Она становится справа, негромко муркнув, кладет передние лапы ему на руку. Гокудера поворачивает в ее сторону заплаканное лицо. Ури серьезно и удивленно пялится на него, как только кошки умеют – круглыми влажными глазами. Как будто она тоже хочет заплакать.
Ури отталкивается и запрыгивает ему на живот, топчется тяжелыми лапами, решительно облизывает подбородок.
– Дурочка, – бормочет Гокудера, улыбаясь сквозь слезы, – соленое ведь.
Он поднимает кошку, придерживая под передними лапами, и смотрит на ее светлую морду, пока Ури не задирает задние лапы, показывая, что ей неприятно. Гокудера отпускает ее. Ури укладывается на его животе, повернув под себя лапы. Гладить ее он не рискует, и она довольно жмурится ему в лицо, начиная мурлыкать. Вибрации ее теплого мягкого тела успокаивают. Гокудера целует кошку в широкий лоб. Она тут же раскрывает красные глаза.
– Спасибо.
Автор-сан 1, некоторые ошибки
кусаютсяцепляют глаз, но, в основном, текст оставляет в душе искренность.Автор-сан 2, у вас есть дома кошка, нэ?..
Она такая у вас получилась.. живая?)
Автор первый больше акцентировал внимание на чувствах. Автор второй больше опирался на тепло действия.
Спасибо.
автор 2
цветы автору) и спасибо)
автор 2
Автор 1
Какая прелесть
зокащег