Великий и могучий Ворд сказал - 905 слов Когда Такеши открывает глаза, он видит перед собой незнакомый потолок. Сознание всё ещё не проснулось, поэтому несколько мгновений он глупо моргает, стараясь восстановить немного расплывающуюся картину мира и понять, что происходит. По возможности – осознать, где он и как здесь оказался. Сначала возвращаются запахи. Точнее один, резкий и противных запах медикаментов. Потом приходит боль. Тупая, тянущая боль во всём теле. Если и было такое место, которое не болело, то Такеши явно ничего о нём не знал. Пытается пошевелиться. Решает, что лучше пока не надо. Писк приборов. Капельница. Кап. Кап. Кап. Медленно и размеренно. Аппарат искусственного дыхания. Это-то ещё зачем, что он, сам дышать не может?.. - Ох, Пресвятая Богородица, Такеши, ты пришёл в себя! Возглас кажется Ямамото слишком громким для какой-то неестественной тишины палаты, и он невольно морщится – голос Дино почти неузнаваемый, надтреснутый и проплаканный насквозь. Если так можно сказать про голос, конечно. Вонгольский хранитель Дождя задумывается над вопросами лингвистики и забывает отреагировать на Десятого Каваллоне. Когда спохватывается, растягивает губы в улыбке. Даже такое простое действие моментально откликается болью. Молодой хранитель ищет глазами своего гостя – Ханеума обнаруживается уже почти у самой двери, словно он просидел здесь много минут и уже собирался уходить. Каваллоне зовёт медсестёр. Каваллоне просит позвать Тсуну. Ну и ещё кого-нибудь, кто там в состоянии двигаться вообще?.. Начинается суета. Привычная, родная и уютная суета, щедро приправленная радостью, беспокойством и немного разбавленная грустью. Грустью, старательно замаскированной под всё то же беспокойство. Со всех сторон сыплются вопросы – как он, всё ли в порядке, нужно ли ему что-нибудь принести. Такеши немного смущён и чувствует себя не в своей тарелке. Видимо, он провалялся без сознания дольше всех, раз теперь все вьются вокруг него. Медсестра пытается как-то сдержать словно сорвавшихся с цепи от радости Вонголят, но её никто не слушает. Господи, они столько дней ждали, о чём эта женщина вообще говорит?.. Тсуна едва сдерживает слёзы – он ведёт себя тише всех просто потому, что не может совладать с голосом и выдавить из себя хоть один членораздельный звук. Зато его молчание сполна компенсирует громкоголосый Гокудера – весь в бинтах и пластыре, но уже не неподвижная мумия, какой он был всего лишь неделю назад. Ему вторит Рьохей – руки в гипсе, на голове повязка, но ведь жив!.. А остальное – приложится. Не видно Хром, Ламбо и Хибари. Савада по секрету сообщает, что Ламбо уже отправили домой, а Хром пока что не может ходить, но уже поправляется. Ну а Кьёя… Что Кьёя. Он вообще пробыл здесь один день и ушёл, по обыкновению не сказав никому ни слова. Последнее, что Ямамото помнит – бой с Кикьо. Вроде бы, победили. Что было дальше хранитель Дождя уже пропустил, оставив доделывать дела выжившим. Немного неблагородно с его стороны, но… Ну да. Так получилось. Такеши улыбается и смеётся, хотя ему трудно дышать. Каждый вдох – боль, каждый смешок – боль, каждая улыбка – боль. И там, глубоко внутри, тоже – боль. Волнение. Ожидание. Когда снова откроется дверь и на пороге появится Сквало. Смерит Такеши насмешливым взглядом, усмехнётся так привычно-язвительно и скажет что-то типа: «Ужасно выглядишь, парень. Завтра с утра жду тебя на тренировке. Не сможешь идти – ползи, но явиться обязан». Но Супербиа всё не появлялся. Ямамото скосил глаза на стоящего в стороне Дино. Каваллоне опирался на костыль, кажется, всё тело у него было забинтовано – из-под больничной пижамы выглядывали бинты. Шея, руки, ноги. Больше не видно, но держался тот весьма неуверенно, словно боялся сделать лишнее движение. Он неотрывно смотрел на Такеши, и взгляд его был тяжёлый и печальный. Взгляд человека, не вернувшегося с того света или забывшего там что-то важное. - Дино-сан, можно вас на пару слов? Галдёж моментально стих, Дино встрепенулся, словно только что очнулся ото сна, и вопросительно посмотрел на Ямамото. Тсуна и Гокудера переглянулись. Рьохей вперил взгляд в пол и отошёл от кровати Такеши, уступая место кое-как подковылявшему Каваллоне. - Скажите, Дино-сан, а где Сквало? Почему он решил обратиться именно к Ханеуме, когда можно было спросить любого из Хранителей – не знал и сам. Просто так получилось. Видимо, не прогадал. Взгляд Каваллоне темнеет. Нет, не темнеет – снова гаснет и становится таким, каким был минуту назад. - Дино-сан? - Я слышал, Такеши, слышал… - невесело усмехается тот, запуская пальцы в волосы и взлохмачивая шевелюру. Чёлка падает на глаза, скрывает их. Так немного легче – то ли от себя спрятался, то ли от окружающего мира. - Он ещё не пришёл в себя? Он где-то здесь, в больнице? Последнее, что помнит Такеши о Сквало – взрыв в подземном убежище Вонголы, где проходил поединок варийского мечника и Закуро. Дино вздыхает. - Не все вернулись, Такеши. Не все. Голос дрожит. Он разворачивается и уходит. Медленно. Костыль стучит по полу. Никто не провожает его взглядом. Никто не смотрит на Такеши. Все стоят, стыдливо опустив головы и пряча взгляды друг от друга. Не уберегли. Не защитили всех. А должны ли? Объективная реальность говорит – нет. Голос совести говорит – да. Вопрос лишь в том, кому верить. Такеши улыбается. Хранители неловко прощаются с ним, говорят, что зайдут попозже. Всё так же – не глядя. Уходят. Такеши улыбается. Улыбается. «Мы все живём, чтобы однажды сдохнуть, парень. И уж лучше сделать это в бою, защищая свои интересы и свою семью, чем в собственной постели лет этак в восемьдесят». Улыбается. «Знаешь, я был бы рад завести семью. Но – это Вария, парень. Мы всегда на самом краю, и у нас не должно быть слабых мест. А семья – это именно оно. Слабое место». Сколько нереализованных возможностей. Сколько недоделанных дел. «Для проигравшего нет завтрашнего дня, Такеши. Это закон Варии. запомни его хорошенько». Не вернулся. Не вернулся… Тот, кто всегда был победителем по жизни, тот, кто всегда возвращался… По щеке катится слеза. Такеши улыбается.
Там пегая кобыла бродит, Найери в камышах сидит...
Автор, вы в эти девятьсот с небольшим слов вместили все мое восприятие отношений Такеши и Сквало, а в последние несколько абзацев - весь мой фанон о варийском мечнике и еще несколько моих заявок. Честно скажу - не ожидала, что по этому ключу настолько точно поймут то, что я хотела увидеть. И тем более не ожидала такого восхитительного исполнения. Огромное спасибо. Прослезившийся заказчик.
-
-
11.10.2009 в 20:04Когда Такеши открывает глаза, он видит перед собой незнакомый потолок. Сознание всё ещё не проснулось, поэтому несколько мгновений он глупо моргает, стараясь восстановить немного расплывающуюся картину мира и понять, что происходит. По возможности – осознать, где он и как здесь оказался.
Сначала возвращаются запахи. Точнее один, резкий и противных запах медикаментов. Потом приходит боль. Тупая, тянущая боль во всём теле. Если и было такое место, которое не болело, то Такеши явно ничего о нём не знал. Пытается пошевелиться. Решает, что лучше пока не надо.
Писк приборов. Капельница.
Кап. Кап. Кап.
Медленно и размеренно.
Аппарат искусственного дыхания. Это-то ещё зачем, что он, сам дышать не может?..
- Ох, Пресвятая Богородица, Такеши, ты пришёл в себя!
Возглас кажется Ямамото слишком громким для какой-то неестественной тишины палаты, и он невольно морщится – голос Дино почти неузнаваемый, надтреснутый и проплаканный насквозь. Если так можно сказать про голос, конечно. Вонгольский хранитель Дождя задумывается над вопросами лингвистики и забывает отреагировать на Десятого Каваллоне.
Когда спохватывается, растягивает губы в улыбке. Даже такое простое действие моментально откликается болью. Молодой хранитель ищет глазами своего гостя – Ханеума обнаруживается уже почти у самой двери, словно он просидел здесь много минут и уже собирался уходить. Каваллоне зовёт медсестёр. Каваллоне просит позвать Тсуну. Ну и ещё кого-нибудь, кто там в состоянии двигаться вообще?..
Начинается суета. Привычная, родная и уютная суета, щедро приправленная радостью, беспокойством и немного разбавленная грустью. Грустью, старательно замаскированной под всё то же беспокойство.
Со всех сторон сыплются вопросы – как он, всё ли в порядке, нужно ли ему что-нибудь принести. Такеши немного смущён и чувствует себя не в своей тарелке. Видимо, он провалялся без сознания дольше всех, раз теперь все вьются вокруг него. Медсестра пытается как-то сдержать словно сорвавшихся с цепи от радости Вонголят, но её никто не слушает. Господи, они столько дней ждали, о чём эта женщина вообще говорит?..
Тсуна едва сдерживает слёзы – он ведёт себя тише всех просто потому, что не может совладать с голосом и выдавить из себя хоть один членораздельный звук. Зато его молчание сполна компенсирует громкоголосый Гокудера – весь в бинтах и пластыре, но уже не неподвижная мумия, какой он был всего лишь неделю назад. Ему вторит Рьохей – руки в гипсе, на голове повязка, но ведь жив!.. А остальное – приложится. Не видно Хром, Ламбо и Хибари. Савада по секрету сообщает, что Ламбо уже отправили домой, а Хром пока что не может ходить, но уже поправляется. Ну а Кьёя… Что Кьёя. Он вообще пробыл здесь один день и ушёл, по обыкновению не сказав никому ни слова.
Последнее, что Ямамото помнит – бой с Кикьо. Вроде бы, победили. Что было дальше хранитель Дождя уже пропустил, оставив доделывать дела выжившим. Немного неблагородно с его стороны, но… Ну да. Так получилось.
Такеши улыбается и смеётся, хотя ему трудно дышать. Каждый вдох – боль, каждый смешок – боль, каждая улыбка – боль. И там, глубоко внутри, тоже – боль. Волнение. Ожидание. Когда снова откроется дверь и на пороге появится Сквало. Смерит Такеши насмешливым взглядом, усмехнётся так привычно-язвительно и скажет что-то типа: «Ужасно выглядишь, парень. Завтра с утра жду тебя на тренировке. Не сможешь идти – ползи, но явиться обязан».
Но Супербиа всё не появлялся. Ямамото скосил глаза на стоящего в стороне Дино. Каваллоне опирался на костыль, кажется, всё тело у него было забинтовано – из-под больничной пижамы выглядывали бинты. Шея, руки, ноги. Больше не видно, но держался тот весьма неуверенно, словно боялся сделать лишнее движение. Он неотрывно смотрел на Такеши, и взгляд его был тяжёлый и печальный. Взгляд человека, не вернувшегося с того света или забывшего там что-то важное.
- Дино-сан, можно вас на пару слов?
Галдёж моментально стих, Дино встрепенулся, словно только что очнулся ото сна, и вопросительно посмотрел на Ямамото. Тсуна и Гокудера переглянулись. Рьохей вперил взгляд в пол и отошёл от кровати Такеши, уступая место кое-как подковылявшему Каваллоне.
- Скажите, Дино-сан, а где Сквало?
Почему он решил обратиться именно к Ханеуме, когда можно было спросить любого из Хранителей – не знал и сам. Просто так получилось. Видимо, не прогадал.
Взгляд Каваллоне темнеет. Нет, не темнеет – снова гаснет и становится таким, каким был минуту назад.
- Дино-сан?
- Я слышал, Такеши, слышал… - невесело усмехается тот, запуская пальцы в волосы и взлохмачивая шевелюру. Чёлка падает на глаза, скрывает их. Так немного легче – то ли от себя спрятался, то ли от окружающего мира.
- Он ещё не пришёл в себя? Он где-то здесь, в больнице?
Последнее, что помнит Такеши о Сквало – взрыв в подземном убежище Вонголы, где проходил поединок варийского мечника и Закуро.
Дино вздыхает.
- Не все вернулись, Такеши. Не все.
Голос дрожит. Он разворачивается и уходит. Медленно. Костыль стучит по полу. Никто не провожает его взглядом. Никто не смотрит на Такеши. Все стоят, стыдливо опустив головы и пряча взгляды друг от друга. Не уберегли. Не защитили всех. А должны ли? Объективная реальность говорит – нет. Голос совести говорит – да. Вопрос лишь в том, кому верить.
Такеши улыбается.
Хранители неловко прощаются с ним, говорят, что зайдут попозже. Всё так же – не глядя. Уходят.
Такеши улыбается.
Улыбается.
«Мы все живём, чтобы однажды сдохнуть, парень. И уж лучше сделать это в бою, защищая свои интересы и свою семью, чем в собственной постели лет этак в восемьдесят».
Улыбается.
«Знаешь, я был бы рад завести семью. Но – это Вария, парень. Мы всегда на самом краю, и у нас не должно быть слабых мест. А семья – это именно оно. Слабое место».
Сколько нереализованных возможностей. Сколько недоделанных дел.
«Для проигравшего нет завтрашнего дня, Такеши. Это закон Варии. запомни его хорошенько».
Не вернулся. Не вернулся… Тот, кто всегда был победителем по жизни, тот, кто всегда возвращался…
По щеке катится слеза.
Такеши улыбается.
-
-
11.10.2009 в 20:11и еще несколько моих заявок. Честно скажу - не ожидала, что по этому ключу настолько точно поймут то, что я хотела увидеть. И тем более не ожидала такого восхитительного исполнения. Огромное спасибо.Прослезившийся заказчик.
-
-
11.10.2009 в 22:34-
-
11.10.2009 в 23:48Очень, очень нравится.
Это вписывается в 'мой' канон - каким был бы khr, не будь таким массоориентированным.
Брависсимо.