[She Wolf] Досуг мне разбирать вины твои, щенок! Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать.(с)
Джиро|TYLЯмамото|Коджиро. Меж двух огней.Ревность животных.
Количество слов: 1746
На гранях соприкосновения тысяч миров рождаемся мы, неоформленное пламя, иллюзорная ткань, всполохи чужих потребностей и стремлений. Нас отделяют друг от друга, собирают и заключают в животную форму, создавая подобие материальных созданий. Не принадлежащие изначальной природе явления, мы скрываемся внутри истинных обитателей этой планеты. Нам не дают регистрационные номера и не вписывают в городские бланки данных, потому что нас не существует. Нас не водят на выставки и не делают паспорта. И не фотографируют – некому показать, зрители обвиняют наших хозяев в излишнем увлечении графикой. Пламя, лижущее шерсть, вгрызающееся в кожу, неестественного цвета глаза и неприродная яркость. Ошибки биологии.
- Иди ко мне, мальчик, - зовёт мой создатель, и я вынужден ему подчиниться. Он треплет меня по холке своими прохладными пальцами. Мне не нравится мой создатель. Он вырвал меня из моего первобытного не-бытия, о котором я едва помню, но знаю, что моё место там. От него пахнет электричеством и сплавом металлов. Последняя мысль принадлежит кому-то другому, иной сущности, не мне, но она кажется такой верной, что я поддаюсь.
- Настало время познакомить тебя с твоим хозяином, не находишь? – я пару раз повожу хвостом из стороны в сторону. Откуда-то приходит осознание, что делать надо не так, движение должно быть резче. Я не успеваю обдумать это – создатель гладит меня по голове, между ушей, и я ловлю себя на том, что умильно прижимаю их, а хвост, и правда, колотит по ножке стола с глухим стуком. Один стук тонет в другом, новом. Кто-то стоит за дверью – я почувствовал это ещё несколько минут назад.
- А, Реборн. Друг мой, - с прохладным, как и его пальцы, ехидством приветствует мой создатель, - Всё готово, можешь забирать. Не думаю, что ты способен оценить моё искусство, но это – один из лучших экземпляров.
Вошедший человек внушает мне опасение. Запах химической чистоты его костюма причудливо мешается с запахом мёртвых жизней, осевшим на коже. Я становлюсь на задние лапы, опираясь о край стула, инстинктивно пытаясь заглянуть ему в глаза. Не получается. Что-то знакомое мелькает в его руке, и я с удивлением узнаю в этом свой дом.
В доме тесно и жарко. Я задыхаюсь, прочнее вплетаюсь внутрь, но стены нельзя пробить. Мой дом насквозь искусственный | а я? | и непохож на настоящий, тот, который был. Я знаю. Здесь нет запахов и звуков, только бесконечное пространство, уходящее вдаль. Я не могу отправиться на поиски выхода. Меня нет. Я вшит в стены дома, как нить, не позволяющая ему распадаться. Иногда я думаю, что сам являюсь им.
Но внезапно быстрая вспышка освещает это место. Она включает спящие механизмы, оживляет меня, придаёт форму, отделяет. Совсем так, как мой создатель.
Да, я хочу выйти. Кто ты? Неважно. Я иду к тебе.
- Ух ты! – восклицает Такеши, и его глаза блестят нешуточным энтузиазмом, - Это собака! Какой классный! Эй, иди ко мне! Не бойся! – смеётся он, доверчиво протягивая руку и даже не думая о том, что может поплатиться порванной до мяса ладонью. Пёс хмуро поглядывает на него и тихо, будто неуверенно скалит зубы. Зубы впечатляют. Он перебирает передними лапами и украдкой осматривается по сторонам, стараясь не выпускать Такеши из вида. Ямамото, весело улыбнувшись, делает резкое движение вперёд с намерением погладить пса. А в следующее мгновение сплелись вместе росчерк клыков, воинственный крик и боль от удара.
Джиро думает о своём хозяине, валяясь у третьего камина девятой гостиной особняка Вонголы несколько недель спустя. В общем-то, он всегда думает либо о нём, либо…
Внимательный взгляд круглых чёрных глаз не отпускает его. Он всей пастью улыбается в ответ. Солнечные зайчики льнут к длинным белым клыкам.
Иногда он приходит в комнату своего хозяина и кладёт голову на постель. Чутко принюхивается, но кровью от ладони больше не пахнет. Только его собственной шерстью, древесиной и птичьим кормом.
Создания из шкатулок отличаются от людей. Поэтому не стыдно вновь и вновь повторять «Прости меня». Однажды Ямамото просыпается от тихого поскуливания. С тех пор Джиро, к своей растерянности, спит рядом, в его кровати.
Они не сработались с самого начала. Такеши до сих пор внимательно осматривает мокрый нос Джиро – место, куда ударила ласточка Дождя. Но пёс не был на неё в обиде. Он бы даже подружился с ней. Однажды, в самом начале, вспрыгнул на кресло, затем – на стол, поближе к насесту Коджиро. Осторожно ткнулся мордой в крыло, стараясь привлечь внимание.
Позже Бьянки, качая головой, заметила:
- Говорят, собаки перенимают манеру поведения своих хозяев. Видимо, так оно и есть.
Когда Джиро, весело цокая когтями по паркету, вбегал в комнату хозяина и видел птицу у него на плече, ему хотелось проявить свою суть хищника. Коджиро щебетала и вилась вокруг, а Такеши пытался отвечать, но голос у него был высокий, и ничего не получалось. В смысле, щебетать. Но ласточку, похоже, это вовсе не пугало.
В такие моменты Джиро чувствовал нечто тёмное, липкое, поднимающееся внутри него. Оно вилось по горлу, и ему казалось, что на языке отчётливо ощущается ядовитый привкус.
Ямамото никогда ничего не замечал.
- Значит, я еду! – подхватив с кровати шкатулку, объявил Такеши. Джиро по-птичьи склонил голову набок (он заметил, что хозяину очень нравится это движение в исполнении комка синих перьев), прищурив янтарные глаза. Затем подобрался.
Джиро – Достоинство. Джиро – сама Гордость. Джиро готов к самому плохому.
- Ты едешь со мной! – весело раскинул руки Такеши.
Джиро – восторженный щенок, обожающий своего любимого хозяина.
Коджиро щёлкает клювом и отворачивается.
В один из золотистых дней осени Джиро понимает, что пришла пора охоты. Впервые он увидел Объект ещё вчера и всю ночь бродил мимо запертой комнаты, в которой он находился. От Объекта пахло так сладко, что Джиро дрожал, сжимая челюсти. Объект был чем-то похож на Коджиро, и это лишь добавляло ему прелести.
И вот, утром, он открыл сезон. Его добыча, не подозревая ни о чём, выпорхнула в коридор, нежно и звонко чирикая:
- Хибари! Хибари!
Джиро тихо крался следом…
- Ха-ха! Да ладно, Хибари! Тебе просто показалось! Джиро только хотел поиграть. Он дружит с птицами, они с Коджиро отлично ладят, - это могло быть фразой из мирного разговора за чашечкой кофе, если бы не лязг и скрежет от скрещённых тонфа с мечом.
- Отдай мне собаку, Ямамото Такеши.
- И что? Ты меня не тронешь? – из детского любопытства поинтересовался тот, улыбаясь.
- Твоя наивность поистине жалкая.
Джиро, конечно, не отдали. Пёс и сам понимал, как страшно провинился. И не удивился, когда прятать в шкатулку его стали чаще. Теперь он почти всё время, за исключением тренировок, проводил там. Иногда ему казалось, что он слышит тихое успокаивающее урчание снаружи – это кошачий детёныш, Ури, приходила посидеть на тот же подоконник, где лежал дом Джиро. Делала ли она это, выказывая поддержку, скучая, или не думала ни о чём, беззаботно свесив тонкий хвост в окно и изредка лениво потягиваясь – пёс не знал. Но он чувствовал другое: каждый раз, когда появлялась Ури, исчезал издевательский птичий клёкот. Замолкал, таял, не оставляя после и эха.
- Хибари-то уехал. Теперь можно выпускать, - азартно заметил Ямамото, для верности выглядывая в окно – где там дорогой чёрный мотоцикл.
Хаято, оперевшись плечом о косяк двери и скрестив руки на груди, неопределённо хмыкнул. Заметив на подоконнике кошку, независимо сидящую к нему спиной и мерно постукивающую кончиком хвоста по поверхности, удивился:
- Эй, ты чего здесь забыла? А ведь я, - ни к кому конкретно не обращаясь, заметил Гокудера, быстро пересекая комнату и бесцеремонно хватая зверька за шкирку, - весь день её ищу! Всё, я понял! – вдруг воскликнул он, и в его зелёных глазах вспыхнуло недовольство пополам с агрессией, - Признай, придурок, это всё твои происки! Тренировки мне пытаешься срывать!? Между прочим, ты опоздал, Десятый уже официально объявил меня своей правой рукой! Понял? Меня!
- Ладно тебе, - миролюбиво и в третий раз повторял Такеши, для верности приподняв руки, - Она сама приходит.
- Да конечно. Надо было тебя Хибари сдать, пока была такая возможность. Ничего, - мстительно фыркнул Хаято, - я тебе ещё припомню, - и с этим вышел в коридор. Правда, дверью хлопать не стал – в прошлый раз штукатурка обвалилась, и Десятый настойчиво просил сдерживать эмоции.
В коридоре Ури, до этого на редкость тихо висевшая в зажатой руке, с внезапным громким визгом вырвалась.
Когда его выпустили из дома, Джиро на несколько мгновений полностью потерялся в запахах, звуках и ярком свете, льющемся белым потоком из окна. Но голову опустил так низко, как только мог, не по этой причине. И вздрогнул всем телом, ощутив прикосновение хозяина.
- Ну ты чего, не бойся, - улыбался Такеши, протягивая руку ладонью вверх, - Всё хорошо.
Джиро неуверенно подал лапу.
Правда. Хорошо…
Позже понял, что одним разом не ограничится. Слишком зовущим был вкус крови на языке.
Это была тихая, вкрадчивая война. Пленных не брали. В январе Джиро имел неосторожность залезть в заброшенную комнату подземного этажа. Ласточка мягко защёлкнула клювом дверной замок.
Другой случай – в кухне. Однажды удавшаяся схема – поднять криком весь этаж. Псу оставалось лишь млеть под ласками хозяина, который считал, что разорённые нижние полки холодильника и растасканные по полу куски говядины с тянущимися по кафелю кровавыми следами – это очень мило. Джиро показывал ласточке язык, с трудом стараясь погасить злобные огоньки в глазах.
- Ты чего? Жарко? Вроде зима, - удивлялся Такеши с ноткой беспокойства в голосе. И Джиро принимался облизывать его ладонь.
Что-то понимать Ямамото начал ближе к лету. Не понимание даже, скорее, интуиция. Но он считал это просто весёлой игрой и старался чаще проводить время с ребятами. Точнее, со своими мальчишкой и девчонкой.
- Что здесь происходит? – по-хозяйски распахнул дверь Хаято. Ямамото, задумчиво улыбаясь, пожал плечами. Джиро, который сидел на коленях Такеши и передними лапами обнимал его за шею, приветственно заворчал. Или, скорее, не упустил возможность вслух проявить копившееся недовольство, потому что Коджиро, использовавшая плечо Ямамото в качестве насеста, украдкой и методично била клювом лапу пса.
Ури, усевшись на пороге, старательно умывалась.
- Знаешь, мне, должно быть, придётся уйти на некоторое время, - негромко и с необычной серьёзностью говорит Такеши в июле. Смотрит на пса. Джиро сидит, отвернувшись к окну. Кончики ушей едва заметно подрагивают.
- Но я вернусь, честное слово. Как только будет возможность. А пока, я бы хотел, чтобы ты сохранил для меня это. Помнишь наши тренировки? Это очень важно. Я уверен, что ты справишься.
Джиро тявкает, обернувшись. Встречается взглядом с ласточкой. Её хозяин оставляет. Её он не отправляет на склад. А потом знакомая горячая волна прошивает его, подбрасывает вверх, и он рассыпается каскадом цветных искр, сиянием, похожим на вечную звёздную пыль, исчезая в шкатулке, и последнее, что видит – торжествующий взгляд.
Хозяин вернётся. Он обязательно вернётся за ним. И тогда Джиро поймает эту маленькую нежную птичку и сломает ей шею, так, чтобы даже Гарую не смог ничего поделать.
Хо-зя-ин…
(не з.)
откроитесь?
Мне, право, очень приятна такая высокая оценка. Спасибо.
Maleka
Автор отвечает заказчику взаимностью~
Открываюсь, однако, ник мало что скажет - я обыкновенно только наблюдатель, и это мой первый и единственный фик.
Автор при повторном чтении заметил несколько тавтологий. К сожалению, исправить нет возможности, поэтому просто прошу простить за невнимательность.
впрочем, впечатления от текста это не испортило вообще.
оно прекрасно *______*
Oh, Вы правы, конечно же /автор очень-очень сожалеет. Автор честно читал и перечитывал текст перед отправкой. Как прокралось - не понимаю *ангст* / Спасибо, я рада, что Вам понравилось.
Hot Reborn!
И Вам спасибо! Тогда в самое ближайшее время я отправлю U-mail.
Прим. Сирин: А исполнение чудесное.
домо^^